Интервью с Алексеем Паперным

«Дом мадам Перу. Мадам Перу сидит за роялем. Вбегает Моцарт.

МОЦАРТ: Все-таки Бах круче всех!»

Третьего сентября Алексей Паперный представил пьесу «Байрон» во внеконкурсной программе «Любимовки». В интервью нашему Блогу Паперный, известный как драматург и режиссер, музыкант и поэт, актер и ресторатор, далее и далее, говорит об устройстве своей пьесы, рассказывает о фестивале «Платформа» и находит ответ на вопрос: «Кто круче: Бах или Моцарт?».

Как, по вашему ощущению, прошла вчерашняя читка?

Читка прошла хорошо. В процессе все бурно реагировали, а потом говорили всякие хорошие слова. 

Как бы вы описали роль, которую играет в пьесе Андрей (Andre)? Зачем нужен этот персонаж?

Мне очень хотелось, чтобы был рассказчик. Это же круто, когда спектакль начинается со слов: я расскажу вам историю, которая случилась… И еще мне нравится, что рассказчик появляется на свет внутри самой истории: вот он рассказывает и вот он в колясочке лежит. Его там очень немного, но он важный. Если честно, я не знаю, как ответить на вопрос — зачем нужен этот персонаж. Вообще-то, никакие персонажи не нужны, они просто появляются и всё. Когда я начинал писать пьесу, почти никаких персонажей не было.

Что для вас значит фестиваль «Любимовка»? Ходите ли вы на него в качестве зрителя?

Фестиваль «Любимовка» — это прекрасный фестиваль. Он дает возможность увидеть, услышать современную драматургию. Наверное, есть и другие фестивали, я просто не очень в курсе, но тут отличные отборщики, они широко глядят.  

Я, к сожалению, завертелся и всё время не успеваю, но обязательно в оставшиеся дни похожу. 

В одном из интервью вы называете себя авантюристом. Какая авантюра – что-то, за что вы прежде не хотели или не решались взяться – привлекает вас сейчас?

Я, честно говоря, не знаю толком, что такое авантюрист. По-моему, любой, кто делает что-то стоящее, — авантюрист. Мне просто интересно делать только то, что я не знаю как делать — например, писать пьесу, которая не знаю, какая будет. С какой-нибудь ерунды всё начинается, а дальше как-то само происходит. Я больше люблю процесс, чем результат, потому что это и есть авантюра, приключение, дорога, где впереди всегда неизвестность. Я написал пьесу «Байрон», которую никак от себя не ожидал. Если бы у меня были наработанные приемы, если бы я заранее знал сюжет и все характеры, если бы начинал репетировать спектакль, который уже есть в голове, я бы, наверное, уснул от скуки. Кстати, в пьесе «Байрон» практически все герои – авантюристы.

Вы неоднократно говорили, что ставите спектакли только по своим пьесам. В связи с этим у меня появилось два вопроса: верно ли, каждая пьеса, которую вы пишете, предполагает, что вы её обязательно поставите? Приветствовали бы вы постановку своей пьесы другим режиссером? И если да, то каким? 

Чужие пьесы я ставить не хочу. Вот оперу можно, там ты имеешь дело с глупым, как правило, либретто и прекрасной музыкой (если музыка говно, или никак тебя не волнует, то оперу ставить не надо), которая и есть пьеса, и это ужасно интересно — придумать действие и сюжет и персонажей, которые соединятся с этой музыкой как родные. Иногда это бывает очень неожиданно.

Я пишу пьесы для своих спектаклей. То есть я пишу спектакли. Я их представляю, когда пишу. Но когда репетирую с актерами, все переворачивается, меняется, становится другим. И это полный восторг. Я, конечно, воюю с актерами, это битва и жуткие страсти, им кажется, наверное, что я гад и деспот, но, на самом деле, я следую за ними, а они за мной. Короче, я обожаю делать спектакли, поэтому и пьесы пишу.

Но это не значит, что другие не могут ставить мои пьесы. Если кто решится, я буду рад. Однажды Кирилл Вытоптов сделал актерскую читку пьесы «Август». Сначала я смотрел и злился, потому что все не так, а потом вытирал слезы, потому что он увидел в пьесе что-то, что я не видел, это было здорово. 

В 2013 году на «Платформе» состоялась премьера вашего спектакля «Август». Расскажите о ваших впечатлениях о работе на «Платформе»? 

Это было круто! Я никогда так не работал. Всё было организовано волшебно, вовремя, мы ничего не ждали. Декорации, костюмы, свет, звук – все возникало, когда надо и получалось лучше, чем я представлял. Все, от продюсеров до монтировщиков, были быстрыми. Я привык к тому, что в чужих местах любая просьба воспринимается как оскорбление. Тут было прямо наоборот. Всем было интересно, это была команда. Недавно встретил художника по свету Лену Перельман, мы обнялись, как родные. И я, конечно, благодарен Серебренникову за то, что он дал мне тогда такую возможность. То, что сейчас с ним и его товарищами делают, это запредельная подлость. Премьер на «Платформе» было в десять раз больше, чем в любом театре, я уже не говорю о гастролях, музыкальных фестивалях, всевозможных workshop и так далее. Я был на «Платформе»десятки раз, на разных спектаклях, музыках, конечно, это был уникальный огромный проект. Не было такого до этого ни в Москве, ни в России.

«Все-таки Бах круче всех»?

Бах круче всех. И Моцарт круче всех. Все они круче всех.

Егор Зайцев

Фото: Шамиль Хасянзанов