Интервью с Еленой Ненашевой

 

«Любимовка» открывает новые имена не только в драматургии, – на фестивале есть возможность познакомиться и с молодыми режиссёрами. Елена Ненашева, студентка совместной режиссёрской магистратуры Школы-студии МХАТ и Центра им. Мейерхольда, на «Любимовке» впервые. В её интерпретации была представлена пьеса Инги Воск «Гриша».

 

Лена, расскажи о себе. Давно занимаешься режиссурой?

 

Нет, я режиссёр начинающий. Не так давно я кардинально изменила свою жизнь. До этого работала в рекламном агентстве, была директором по стратегии. Сначала занималась театром параллельно с основной работой, в таком режиме выпустила два спектакля, но потом решила окончательно сменить профессию.

 

Театр любила ещё ребёнком. Даже были мысли стать актрисой. Родители не поддержали, и я поступила в Высшую школу экономики. Но о театре всё равно думала, участвовала в спектаклях студенческого театра МГУ МОСТ.

 

Окончив университет, уехала учиться в Италию, год прожила в Риме, всё обдумала и, вернувшись, подала документы на режиссёрский факультет ГИТИСа.

 

Поступила?

 

Нет. На тот момент я не поставила ни одного спектакля, а считается, и теперь я с этим полностью согласна, что при поступлении на режиссуру обязательно должен быть практический опыт. Пока сам что-то не поставишь, пока сам через весь этот процесс не пройдёшь, у тебя очень романтизированные представления о профессии. Зачастую люди без опыта не понимают, что их ждёт, а потом просто не выдерживают и уходят.

 

Так я выпустила два спектакля – «Двое на качелях» и «Любовь.Подслушано». Второй до сих пор можно увидеть, а после новогодних праздников мы даже повезём его на гастроли – нас пригласили в Нижний Новгород в рамках проекта «Открытая сцена».

 

И в итоге ты поступила...

 

...к Виктору Анатольевичу Рыжакову в совместную магистратуру Школы-студии МХАТ и Центра им. Мейерхольда, в очередной раз убедившись, что в жизни всегда всё складывается так, как нужно. Рыжаков – мой мастер на сто процентов. Не только с точки зрения его взглядов на театр, но и с точки зрения его характера.

 

 

Расскажи об учёбе в магистратуре.

 

Первый курс был невероятно насыщенным. Я выпустила спектакль «Трендсеттеры», который теперь идёт в репертуаре ЦИМа. Кроме того, у нас было огромное количество интересных лабораторий: драматургическая лаборатория с Вячеславом Дурненковым, лаборатория современного танца с Татьяной Гордеевой,  несколько выездных лабораторий, на которых мы делали эскизы спектаклей.

 

На мой взгляд, наше обучение очень отличается от традиционного образования. Наши преподаватели разговаривают с нами не как со студентами, а как с коллегами. Даже лекции проходят у нас не в классическом формате, а в формате постоянного диалога об искусстве и разных его направлениях.

 

Современная драматургия тебе интересна? Читаешь современных авторов?

 

Конечно. Во-первых, это важная часть нашего учебного процесса. Виктор Рыжаков – один из идеологов «новой драмы», и во время учёбы мы очень много знакомимся с новыми авторами. Но и, помимо учёбы, я стараюсь быть в курсе и постоянно читаю новые тексты.

 

В этом плане такие фестивали, как «Любимовка», конечно, очень помогают: на них есть возможность познакомиться уже с готовой выборкой качественных текстов.

 

 

И какие у тебя мысли по поводу современной драматургии?

 

Честно скажу, противоречивые.

 

С одной стороны, появляется много классных, свежо написанных текстов, а я очень ценю, когда драматург слышит время. Мы всё больше уходим в виртуальное пространство, это сильно влияет на тексты, что хорошо видно по пьесам последних лет.

 

Пьеса Инги Воск «Гриша», с которой я работала на «Любимовке», написана как чат, половина пьесы – смайлы, эмоджи, сокращения. Вот и вызов режиссёру – как это ставить? Но это интересная тенденция, она отражает время и здорово, что драматурги её чувствуют.

 

С другой стороны, многие авторы пишут, не думая о том, что потом пьесу надо будет ставить. На «Любимовке», в том числе, я вижу много текстов, которые хороши в формате читки, но при дальнейшей работе с ними возникают проблемы. Можно оставаться в формате театра текста – это тоже интересное направление, но это не всё, чем мне как режиссёру хотелось бы заниматься.

 

На что ты обращаешь внимание в пьесах? Чем тебя можно «зацепить»?

 

Мне нравятся пьесы, в которых есть событие. Таких текстов сейчас мало, их называют старой драматургией. Гораздо больше текстов, в которых два часа ничего не происходит. Это тоже, конечно, интересно. В таких случаях приходится работать с формой, придумывать что-то, чтобы удержать внимание зрителей, вместо традиционного для драматического театра механизма сопереживания и подключения.

 

Ещё я обращаю внимание на язык. Есть поэтичные тексты, в которых текст – как музыка. Даже если что-то не получается решить режиссёрски, текст помогает.

 

Люблю парадоксальность в текстах, когда не знаешь, как пьеса устроена, когда кажется, что понял, по какому закону развивается действие, а в какой-то момент происходит слом, который полностью меняет историю. Причём слом происходит не оттого, что автор не знает, как писать дальше, у автора есть своя логика, и мне как режиссёру нужно эту логику разгадать.

 

Самое главное – в тексте не должно быть всё сразу понятно. Когда режиссёру понятно, актёрам понятно, на второй репетиции становится скучно. Приходится додумывать, создавать спектакль, не отталкиваясь от текста, но тогда возникает вопрос – зачем вообще нужен такой текст?

 

Из того, что ты уже слышала на «Любимовке», что-то тебя заинтересовало?

 

Пьеса Дмитрия Данилова «Серёжа очень тупой» – в ней есть всё, о чём я говорила. Ещё огромный плюс этого текста – его можно поставить в разных жанрах: это может быть и гомерически смешная бытовая комедия, и страшный до дрожи артхаусный триллер.

 

Пьеса, с которой ты работала на «Любимовке», «Гриша» Инги Воск, у многих вызвала вопрос – неужели переписку в WhatsApp можно каким-то образом поставить на сцене? У тебя как у режиссёра есть какие-то варианты?

 

Думаю, здесь нужно сложное многоуровневое пространство, в котором живое актёрское существование сочетается с технологиями. Например, сцена начинается как текстовый диалог на видео-проекции, потом появляются актёры, потом исчезают.

 

Я постаралась бы раздвоить или даже растроить зрительское внимание – только что мы смотрели в одну точку и читали текст, потом мы видим крупный план актрисы на экране, через десять секунд она появляется в глубине сцены живьём, а потом нам на телефон приходит сообщение, которое тоже является частью спектакля, потому что перед началом мы скачали приложение.

 

В этой пьесе ещё очень важен ритм, долго задерживаться на одной сцене нельзя – мы ведь не делаем в переписке мхатовские паузы, обмен сообщениями, как и всё в виртуальном пространстве, происходит быстро-быстро.

 

Вариантов для постановки может быть много, текст Инги очень интересный. Мы с актёрами получили большое удовольствие от работы с ним.

 

Автор: Наталья Субботина

Фото: Даша Каретникова