Интервью с Александром Родионовым

В день Fringe-программы «Спорная территория» Белый зал Театра.doc как никогда полнился голосами, репликами, скользящими через взгляды мыслями и мнениями зрителей, противоречащими порой не только высказавшимся ранее на обсуждении людям, но и собственным размышлениям говорящих. Fringe включила в себя работы современных драматургов, вынесенных за рамки конкурса, но не ставших при этом менее интересными для восприятия и анализа. Среди бурно обсуждающих современную драматургию людей, на зелёной площадке близ театра, драматург, сценарист и один из ридеров фестиваля Любимовка Александр Родионов в кратком перерыве между читками программы и в преддверии начинающего дождя поделился с нами своими мыслями о пьесах молодых авторов, соотношении искусства и творчества и будущем возле нас.

Александр, как один из ридеров фестиваля, Вы прочитали внушительное количество новых пьес. Какие тенденции Вы видите в современной драматургии?

Мне кажется, что пьесы, которые люди пишут – не те, которые прошли отбор, а вообще все, –  обращаются как к уже привычным к тем способам рассказывать и показывать, которые ещё недавно казались экспериментальными. Освоение недавнего эксперимента произошло, и это здорово, потому что, значит, сегодня снова перестало быть ясно, что же такое эксперимент. И новые открытия близко.

Как Вы думаете, что сегодня нужно зрителю?

Я думаю, что Любимовка в своём лучшем облике и в своей лучшей традиции – это не фестиваль для театра, не ярмарка пьес: скорее, окно, через которое мы видим, что происходит в стихийной драматургической лаборатории. Мы можем только подсматривать то, что там происходит. В идеале это никак не ориентировано на зрителя, но при этом можно увидеть здесь некое предсказание – предсказание того, что потом зритель для себя откроет сначала как непривычное, а потом – как что-то очень важное. Ведь, как правило, по-настоящему важное сначала всегда оказывается непривычным. То, чего зритель уже ждёт, – может быть желанным, но не это станет для него ценным, переворачивающим мир.

Что для Вас искусство?

Знаете, я человек, который любит читать пьесы и ходить на Любимовку уже много лет, и на меня это так повлияло, что мне хочется думать о пьесах не столько как об искусстве – как о творчестве. Мне видится волшебным и прекрасным то, что пьеса – это некий рассказ о человеке, который её написал, кусочек жизни личности, который необязателен, потому что мог и не возникнуть. Ведь, чаще всего, люди не занимаются творчеством, когда они и без него могут прекрасно жить. Однако по какой-то причине человек всё-таки делает это и порождает нечто «необязательное». Возникает то, чего не было, – творчество, пьеса, – и оно всегда является не только искусством, но и рассказом о реальности автора, о его жизни, о чём-то очень индивидуальном и уникальном. Это и есть для меня самое красивое и замечательное. Искусство – оно всё равно находится в общественном достоянии, в общественном мире, а творчество принадлежит одному случайному маленькому человеку, который эту пьесу написал.

О чём Вам хочется сказать сегодня?

Самое изумительное сегодня и вечное всегда – это то, что будущее, когда мы его не видим, уже находится рядышком с нами. И пьесы молодых авторов – это одна из возможностей через отражение, через эхо, через резонанс догадаться об этом и что-то узнать про него – про будущее, которое уже наступило, просто мы его ещё не увидели. Это-то и есть самое интересное.

Текст: Юлия Исупова

Фото: Владимир Луповской