Интервью с Валерием Печейкиным

 

Пьесой «Философы» Валерия Печейкина 10 сентября завершается 27-я «Любимовка». Театровед Мила Денёва поговорила с драматургом о профессии, Боге, пьесах, фестивале, книгах, мытье посуды, смерти – в общем, о многом.

 

Интервью с тобой часто начинаются буквально-таки с дифирамбов о главном драматурге современности, автором провокационных пьес, лауреатом, номинантом, дипломантом и т.д. Как ты сам чувствуешь славу? Ты ее вообще чувствуешь? Когда приезжаешь в Ташкент? Когда идешь по Москве? Изменило ли это твою самоидентификацию? К примеру, как ты отвечал себе на вопрос "кто я?" 10 лет назад и как отвечаешь сейчас?

Тут вот какая штука: на каждом продукте написано, что он — самый лучший. Какое мыло ни возьмешь — оно самое душистое, именно оно делает кожу шелковистой и убивает девяносто девять процентов микробов. Этот маркетинговый ход касается чего угодно, в том числе представления героя читателям. Сегодня мы говорим с выдающимся Иваном Ивановым, который то-то и то-то. Нельзя ведь представить читателю невыдающегося героя. Это простое мыло, которое плохо пахнет и не отмоет от ваших рук грязь и, тем более, кровь. Поэтому, если читать подборку интервью с одним и тем же человеком, то возникает впечатление, что он единственный такой во вселенной. На самом деле это ничего не значит и не демонстрирует настоящую «расстановку сил» и талантов в драматургии.

Что касается Москвы, то этот город прекрасен тем, что он ни на секунду не дает тебе почувствовать себя каким-то особенным. В метро тебе, как и тысячам других, дадут дверью по морде, на улице ты будешь прыгать через ремонт и бомжей. В любой момент ты сознаешь себя не более чем физическим телом, осознаешь свою смертность, в конце концов.

В рамках фестиваля молодой драматургии можешь дать начинающим авторам совет "бывалого"? Что делает судьбу драматургу? Его "карьерную лестницу". Благодаря каким качествам, навыкам, стечениям обстоятельств именно драматург Печейкин, выгнанный из Литинститута, стал "придворным драматургом" Гоголь-центра? 

Такие вещи, наверное, поддаются анализу, но самоанализом в таких вопросах заниматься довольно трудно. Мне ближе «стечение обстоятельств». В ретроспективном взгляде многое кажется осмысленным, хотя на самом деле это результат «стечения». Но если кто-то предложит комплиментарную версию о том, что это все триумф моего гения, то я, конечно, не буду требовать официального опровержения.

А можешь описать будний день "придворного драматурга"? Из чего он состоит? Ты по долгу службы что делаешь?

На самом деле, большая часть дня — это занятие разной бытовой и околобытовой чушью. Но часто именно за такими занятиями мозгу удается что-то придумать. Как писал Пригов:

Вымою посуду -

Это я люблю

Это успокаивает

Злую кровь мою.

Для меня это тоже какой-то очень важный бытовой процесс. Агата Кристи, например, ненавидела это дело и говорила, что в такие минуты ей хочется кого-нибудь убить, и она выдумывает новый роман. Меня же мытье посуды, наоборот, примиряет с действительностью.

Оставляет ли штатная должность пространство для личного творчества? Придворный драматург не душит свободного художника? Ты не боишься превратиться в "обслуживающий персонал" в стационарном театре?

Мне кажется, драматург — это своего рода и есть «обслуживающий персонал». Я потому и стал заниматься драматургией, что в ней меньше всего поэзии, «свободного художника» и проч. Наверное, я просто органически небогемного склада человек.

Ты читаешь современную драматургию? Современную литературу вообще? Можешь назвать пять последних обложек на твоей книжной полке? Кроме Кафки, пожалуйста.

Я все меньше читаю художественной литературы. Из текстов этой «Любимовки» пока прочел только «Неодушевленную Галину номер два» Олега Колосова — классный текст. Прямо пушка. На книжной полке… Ох, надо вспомнить. Там есть сразу две книги Билла Брайсона «Краткая история быта и частной жизни», «Краткая история почти всего на свете», «Дальше — шум» Алекса Росса, «Бобо в раю» Дэвида Брукса, «Многообразие религиозного опыта» Уильяма Джемса. И еще попросили прочесть по работе «Повелителя мух» Голдинга и… «Чиполлино» Родари.

Валера, ты не раз говорил, что время во всех его абсурдных проявлениях переиграло искусство, окружающий мир не оставляет художественному пространства для вымысла. Как думаешь, какие темы сегодня наименее отражены в драматургии? Если бы ты рекомендовал начинающим драматургам тему для первого рывка, так сказать, что бы это было?

Насколько я слышал, в этом году на «Любимовку» поступило рекордное количество пьес, исследующих тему человеческой сексуальности. Если это так, то, на мой взгляд, молодые авторы уже на верном пути.

Вопрос из твоей пьесы: «во что вы верите, но чего не можете доказать? Что составляет предмет вашей веры?»

То, что это все закончится и будет по-другому.

В бога ты не веришь, но эта тема все время появляется в твоей фейсбучной ленте в виде приколов, иронизмов и проч., не говоря уже о пьесе с таким названием («Боженька»). Почему это тебя волнует? Если я, к примеру, не верю в инопланетян, то сама тема мне неинтересна. А ты с темой бога как будто воюешь?

Я все-таки никогда не называл себя атеистом, потому что «доказательств» отсутствия бога у меня также нет. Поэтому я агностик. Его существование стремится к нулю, но в искусстве реализуются как раз такие вероятности. Более того, искусство как раз и занимается такими «нолями».

Если говорить о том, что в самой структуре пьесы уже заложена модель театра, те условия сцены, в которых может быть адекватно раскрыта подобная драматургия (у драматургии Пряжко свой театр, у драматургии Вырыпаева - свой), то для какой модели театра пишешь пьесы ты? Какая-то из твоих "аутентичных" пьес (не по мотивам и на тему, а такие пьесы, как «Соколы», «Боженька», «Моя Москва»...) может появиться в репертуаре Гоголь-центра?

Мои собственные тексты уже звучали в «Гоголь-центре». Так за две недели до вступления «закона о мате» прошло представление пьесы «Моя Москва». Это было в проекте «Запрещенный театр». Причем был выбран арьер Большой сцены, грубо говоря, ее зад. Другая пьеса «Маленький герой» в проекте «Пьеса мечты» читалась буквально под Большой сценой. (Режиссер двух этих показов - Илья Шагалов). Так что для моих пьес модель театра – это всякий раз или зад, или трюм.

Давай про "Философов". С чего вдруг? Или не вдруг, и зачатки этого сюжета можно обнаружить в тебе раннем?

Это такой «кумулятивный эффект». Я много лет наблюдаю, как трагически и безуспешно самые разные люди пытаются заняться сексом. Писать пьесу в духе «про отношения мужчины и женщины» — да гори оно все! Что там непонятного-то в этих отношениях? Я решил, что если писать, то об этом. О том, как «интеллектуалы» все усложняют. Для меня это, конечно, ложный интеллект. Как говорит Жижек, философия нужна, чтобы перестать видеть проблему там, где ее нет. Уверен, что и в России это когда-нибудь произойдет, а пока мы без толку тратим нервы.

В прошлом году на «Любимовке» была пьеса "Боженька", в этом – "Философы". Как ты выбираешь, что представить на фестиваль?

Как правило, это самые странные, «химерические» вещи. В эту лабораторию все несут своих «гомункулов», и я в том числе. И еще важное: здесь нет цензуры. А в любом проекте с инъекцией «государственного финансирования» такая цензура существует, когда тебе говорят «ну, вы же понимаете...»

Зачем пьесе нужна читка? Что она тебе как автору дает? И зачем модному ко всему прочему колумнисту «Коммерсанта» подвальная читка неофитов драматургии? 

Потому что «Любимовка» — это профессиональный хай-класс. И что-то вроде профилактического осмотра. Раз в году его нужно проходить всем. И еще для меня «Любимовка» остается местом, где впервые прочли мою первую пьесу — «Соколы», а затем Лена Рейсс поставила ее в Театре.doc. Такие вещи, конечно, не забываются. Первый поцелуй, так сказать.

В каком из современных российских театров может быть поставлена пьеса "Философы"? Если такого в России нет, и ты это понимаешь заранее, зачем рождается такой текст?

А зачем рождаются кошки? Или какие-нибудь долгопяты? Все участвуют в природном метаболизме. Всё друг друга ест, умирает, чтобы снова стать пищей. Это, собственно, еще одна вещь, которую я не могу доказать.

Кто для тебя великий человек?

Бетховен, который Людвиг Ван. Очень хочу сделать о нем спектакль с Юрой Межевичем и Хуго Эрикссеном.

Что такое успех для тебя? Вспоминаю твою недавнюю колонку про айфон и не могу не спросить: какой телефон у тебя? Что для тебя является маркером успешного человека? Вот ты смотришь на него и понимаешь: вот крут парень!

У меня тоже айфон и, должен сказать, я сменю его при первой возможности. Это самый переоцененный предмет, которым я владею. А восхищаюсь я людьми, которые умеют создавать искусство «на коленке».

На Любимовке ты впервые во внеконкурсной программе. Чувствуешь себя состоявшимся драматургом? Жизнь удалась?

Я чувствую себя пенсионером, но мне это нравится. Я, как папаша Гриффин, люблю сидеть в кресле и издавать «отеческие звуки».

Представим, что жизнь придворного драматурга довела тебя до чина министра культуры РФ. Твои первые три приказа о чем?

В детстве у меня была компьютерная приставка ZX Spectrum (потом, когда сломалась — «Карат»). Так вот там была чудесная игра Dictator¹. Мой первый «политический симулятор»! Там нужно было руководить «банановой республикой» Ритимбанией, которая все время пыталась воевать с маленькой Лефтото. Игра устроена так, что тебя через некоторое время свергают или убивают. Чем дольше играешь в эту игру, тем больше проникаешься диктаторской логикой и недоверием. Поэтому, если бы я оказался в чине министра, то, наверное, уже не был бы собой. А приказы были бы в духе: это мне, вот это мне и еще вон то.

Какую бы из своих пьес ты отправил внеземным цивилизациям?

У меня есть небольшой текст, написанный к открытию «Гоголь-центра». Называется «День». Кажется, он лучший и самый короткий — не думаю, что стоит грузить инопланетных существ. Там коротко и ясно про все то, что я говорю в других текстах длинно и туманно.

Как чаще всего у тебя происходит рождение пьесы? Ты можешь не писать? Ну, вот чисто физически ты как эту потребность испытываешь? Нисходит вдохновение или наступает ломка?

Я более чем могу не писать. Я могу давать мастер-класс о том, как ничего не делать. И я бы на этот мастер-класс сам не пришел — до такой степени я умею лениться. И всем советую избавиться от этого невроза о необходимости что-то постоянно делать, лишь бы делать. Делать нужно только нужное, а ненужное делать не нужно. Ох, как я прозрачно сказал! В общем, извините, не нужно без цели пердеть в космос…

С опытом процесс создания текста становится проще или сложнее? Набита рука и найдена технология или всё написано и "я бездарность"? 

Со временем я просто убедился в одной штуке — нужно постоянно переделывать текст. До последней такой возможности. Он, правда, становится чуть лучше.

Если вспомнить недавно упомянутую тобой цитату "масштаб таланта измеряется масштабом его неудач", то масштабами каких неудач измеряется драматург Печейкин?

Я очень хотел написать роман, ну или хотя бы повесть. Но до сих пор не случилось. Это неудача.

А если когда-нибудь напишешь, о чем он будет? 

Скорее всего, о человеке, который проснулся утром, почистил зубы, позавтракал, снова почистил зубы. Перед выходом из дома он хочет оставить записку — жене или мужу. И вот он начинает писать «дорогая…» или «дорогой, купи, пожалуйста, то-то…» И вот он пишет и пишет и не может остановиться. Он пишет весь день, пытаясь есть одной рукой, пишет и второй день и третий. При этом он ходит по городу, встречается с людьми до тех пор, пока не упадет замертво. Это почти автобиография такая.

Каким должен быть день, чтобы ты почувствовал себя счастливым?

У меня был такой день. Я целый день играл на айпаде в Osmos и даже получил звание «храброй частички». По сюжету игры нужно, будучи крохотной частичкой, поглощать другие, набирать массу и поглощать частицы, становясь крупнее и крупнее. Как в жизни, короче говоря.

Давай представим, что ты умер (все же когда-то умирают). Вот прошел все слои атмосферы, вышел в открытый космос. И там, за тысячными слоями неба, ты вдруг встречаешь Бога. Не своего личного боженьку, а именно Бога с большой буквы, в которого ты никогда не верил. Что ты ему скажешь?

«Спрашивай». Мне кажется, это будет правильно и вежливо. Богу ведь, наверное, небезынтересно знать, кто я, откуда, с какой-такой Земли и что у нас здесь происходит. Такой вариант изложен у Бертрана Рассела в «Кошмаре богослова» — всем советую².

 

Автор: Мила Денёва

Фото: Юлия Люстарнова и с сайта dovlatovfest.ru

 

1 https://ru.wikipedia.org/wiki/Dictator_(компьютерная_игра)

2 http://www.lib.ru/FILOSOF/RASSEL/nightmar.txt