Интервью с драматургом Юлией Поспеловой
Клубная программа фестиваля «Любимовка» открылась пьесой московского драматурга Юлии Поспеловой «Лёха». Поздним вечером в опустевшем после читки зале «Смайл кафе» мы беседуем с автором — обаятельно скромной, но уверенной в себе девушкой.
Юлия, как Вы начали писать пьесы?
Я училась на историческом факультете, закончила его, начала работать в школе учителем истории и обществознания. Потом ещё 6 лет работала в музее и писала диссертацию по экономической истории XVIII века. В какой-то момент я поняла, что мне надоело, хватит. Однажды я сидела на работе в музее, не было экскурсий, не было групп, я искала что-то в Интернете и нашла интервью Гарольда Пинтера, в котором он рассказывал о своём методе создания текстов и написания пьес. Он говорил, что слышит голоса (смеётся). То есть он вдруг, внезапно, выхватывает неизвестно откуда некую фразу и начинает прислушиваться, пытается понять: кто это сказал, кому сказал. Потом он слышит ответ, и тут начинается диалог внутри его головы. Я тогда подумала: «Ну что за ерунда вообще? Какие голоса?» А потом думаю: «Может тоже какую-нибудь фразу взять?» Таким вот образом и написала первую пьесу и отправила в Екатеринбург на «Евразию». Она попала в лонг, кажется (пьеса «Герой на фоне дерева» попала в лонг-лист конкурса в 2013 году в номинации «Пьеса для камерной сцены» - прим. автора). Я тогда подумала: «Ладно, может что-то и получится». И постепенно начала писать. То есть я хотела немного изменить сферу своей деятельности, потому что устала сидеть по библиотекам и мотаться по архивам.
Сейчас драматургия — это Ваш основной вид деятельности?
Можно и так сказать. По крайней мере, я хочу, чтобы он стал основным.
Но всё-таки, почему именно пьесы? Вам всегда был близок театр или Вы настолько вдохновились тем интервью Пинтера?
Да, всё началось с интервью. Я никогда не думала про написание текстов специально для театра. Когда начала писать пьесы, в театр я практически не ходила. А потом стала ходить (смеётся). И сейчас мне всё очень нравится. То есть всё как-то случайно получилось.
Пьеса «Лёха» весьма сентиментальная и романтичная. В эпоху экзистенциального хаоса и пережитого нами постмодерна существует мнение, что публике не хватает таких вот настоящих и трогательных текстов. Этот текст выражает Ваше внутреннее ощущение или же это некий вызов современной моде на бессмысленность всего?
Я не думала про какие-то тенденции. Просто написала текст. То есть это не было протестом, это не было каким-то вызовом. И пьеса получилась очень спонтанно. У меня есть тексты, которые я вымучиваю по полгода, постоянно редактирую, возвращаюсь к ним, откладываю на какое-то время. А здесь я не думала, что это будет, не думала специально про форму, не думала написать именно сентиментальную пьесу, которая может тронуть до слёз тридцатилетнего мужчину. Просто такой текст получился.
Это автобиографическая пьеса?
Да, это мой рассказ. Правда, там немного изменены родственные связи. Любовь Ивановна — это моя бабушка, а сам дед — её друг. Мне захотелось про него написать, потому что я его знала со своих семи лет, и он фактически мне заменил моих родных дедушек, которых я не застала. Один из них умер ещё до моего рождения, а другой – когда я была совсем маленькой. И мой как бы «приёмный» дед на меня очень повлиял. Но я его ни разу не назвала дедом, и мне кажется, что его это обижало. Я знаю, что он даже как-то спрашивал об этом у бабушки. Мы с ним очень хорошо общались, дружили. Он вкладывал в меня свою душу, научил меня водить, научил меня курить, научил рисовать. Он был художником, рисовал для себя, и у него неплохо получалось. Мы с ним проводили много времени вместе. И мы на самом деле гоняли по Москве-Риге, когда мне было лет 11, я сидела вместе с ним за рулём, он рассказывал какие-то истории, ругался матом. Он был хорошим... И эта пьеса в какой-то степени стала обращением к нему. Хочется верить, что ему от этого радостно, если он меня там сейчас слышит.
Текст: Юрий Шехватов
Фото: Даша Каретникова