О читке пьесы «Молоко» Екатерины Мавроматис

Легкая и смешная, одновременно затрагивающая очень непростые вопросы пьеса Екатерины Мавроматис была очень тепло воспринята зрителями. Во время обсуждения многим хотелось высказаться, и прозвучали разные трактовки сюжета. Сама автор рассказала, что в момент написания пьесы встречала огромное количество людей, которым не хватает любви, которых недолюбили в детстве. И ее пьеса «Молоко» – это попытка найти способ компенсировать эту любовь – словно по щечку пальцев.

Нужно отметить, что режиссер Денис Азаров с разрешения автора немного сократил пьесу, и несколько сцен не было прочитано. Многое в его пересказе уже после читки звучало как логичное завершение нескольких сюжетных линий. Не прочитана была важная сцена дома у Таньки, когда у нее с Шуриком происходит «момент, важный в жизни каждого старшеклассника». Не было сцены в школьном туалете, где к Шурику приходит призрак его погибшего друга Комара. Финал пьесы также был изменен: момент, где Зоя садиться в поезд и едет с бутылками молока в неизвестном направлении, тоже в читку не вошел. Режиссер объяснил это тем, что эти сцены нуждаются именно в сценическом воплощении, и при обычном прочтении читка пьесы рискует превратиться в литературный вечер. Действительно ли это так?

Ответить на этот вопрос возможно только после знакомства с текстом. Но точно режиссерский ход стал отличной интригой: многие зрители уходили с читки с намереньем прочитать пьесу целиком. Нужно отдать должное Денису Азарову – читка получилась смешной, динамичной и легкой. Казалось, через мгновение актеры Гоголь-центра отложат бумажки и начнут репетировать полноценный спектакль. На обсуждении критики, драматурги и зрители выразили свое восхищение пьесой и отметили, что будут ждать ее постановки на сцене репертуарных театров.

Пьеса «Молоко» – это история молодой женщины Зои. Она живет с мужем, который словно большой ребенок приносит домой пингвинов, неделями не может купить себе молока и обидчиво запирается в ванной, если его не устраивает поведение жены. Пингвинов, которых притащил Сережа, нужно часто кормить, и Зоя увольняется с прежней работы и устраивается в школу по соседству, куда ее совершенно неожиданно берут на должность психолога. С этого момента в пьесе начинают происходить чудеса: Зоя сталкивается с детьми, которым не хватает любви, и у нее начинает идти молоко. Его так много, что Зоя впадает в замешательство: зачем ей столько? Почему оно вдруг пошло? Но когда ее молоко, сцеженное в аптекарском туалете, случайно выпивает эксгибиционист-маммолог и резко перестает бегать по лесу в одном плаще, Зоя начинает понимать. Она дает выпить молоко своему мужу Сереже, Шурику (трудному подростку из школы, где она работает), эксгибиционисту-психологу, танькиному папе. Все они после этого обретают нормальность, избавляются от странностей, которые мучают их самих и окружающих.

Удивительная особенность этой пьесы в том, что до самой последней реплики веришь: все это реально могло произойти. Подкрепляют веру реальные случаи внезапного появления молока у не кормящих женщин. Даже в самой пьесе есть упоминание истории, когда у бабушки, оказавшейся с младенцем-внуком на руках, неожиданно появилось молоко. Вера в то, что и в твоей жизни может появиться что-то, что подобно молоку из пьесы вернет всю любовь, которую тебе не дали, заставляет не воспринимать текст как сказку.

Интересное мнение высказала на обсуждении актриса Екатерина: «Мне бы очень хотелось выпить этого молока. Я не согласна с тем, что молоко в пьесе как-то меняет людей, делает их «нормальными». Оно просто избавляет людей от боли, которая не дает им нормально жить».

На обсуждении прозвучало много интересных и противоречивых мнений:

Виталий Ченский, драматург: У меня данная пьеса вызывает ощущение необязательной. Я не почувствовал сильной боли автора. И именно по этой причине, она заходит на территорию comedy-club, даже несмотря на мертвого мальчика, который смотрит на нас как виньетка современного театра. Но есть ли смысл конкурировать с comedy? На мой взгляд, пьеса написана для того, чтобы насмешить и порадовать, но не более.

Евгений Казачков: Я хочу отметить интересный эффект, который возникает, когда ты читаешь пьесу полностью. С определенного момента складывается ощущение, что весь юмор и все чудеса, которые в ней происходят, невозможны. И к концу пьесы ты уже совершенно ясно осознаешь, что всего этого не случится, нет никакого волшебного молока. Нереальность – это один из эффектов, который возникает при восприятии композиции в целом.

Голоса из зала: Это не у всех возникает!

Анна Банасюкевич: В пьесе есть еще одна сцена, в которой героиня Таня читает некий сонет про голодные рты. И момент с Зоей, когда она понимает, что вокруг нее агрессивная толпа нуждающихся в ее помощи людей. И это, мне кажется, говорит о присутствии в пьесе личной боли и мотивации. На мой взгляд, это пьеса отчасти о том, что у каждого человека есть потребность спасти мир и желание взять на себя ответственность за всю боль, которая в этом мире происходит. А это невозможно! И эта боль из-за невероятного желания спасти мир и осознание невозможности очень явно прослеживается в пьесе. Это как раз и есть боль и мотивация автора.

Полина Бородина, драматург: У меня возник вопрос к зрителям: вам хотелось выпить молока? Потому что мне, например, совсем не хотелось, хотя мне есть, для чего его выпить.

Михаил Дурненков, драматург: Это очень интересная тема. И если бы у пьесы (у несуществующей пьесы) был третий акт, то он был бы посвящен как раз вопросам нормальности. Нужна ли она нам? Кто мы? Что мы теряем?

Юлия, зритель: История с молоком – это спасение от инфантилизма. Все, кому Зоя дает выпить молока, могут быть самодостаточными личностями, но они настолько привыкли жить, используя других в своих целях, или просто жаждут постоянного внимание к своей персоне, что не могут вырваться из этого. А молоко в пьесе как раз помогает им обрести самодостаточность и зажить полной жизнью.

Текст: Агния Надеждина

Фото: Даша Каретникова