О читке пьесы «Варвары» Полины Бородиной
«Любимовка» - это воздух». Так драматург Полина Бородина отвечает на вопрос о значении для неё фестиваля. «Нечто жизнеобразующее». Эта характеристика призмой накладывается драматургом в пьесе на категорию искусства. Многоголосый спор и размышления вокруг сущности, истинности и важности которого в пространстве текста не утихали 40 минут после читки «Варваров» в постановке Кирилла Вытоптова 4 сентября.
На первый план пьесы выведена девушка 29-ти лет – Варвара. Проходящая мимо на автомате жизнь её – это «престижнее, чем у кондуктора» работа водителя трамвая, неизменный груз бесконечных расходов: покупки матери-пенсионерки, ненужные траты брата, коммунальные счета… И нелюбимый муж. Уже бывший, потому что мёртвый. Его-то кончина и становится переломным событием, рикошетом разворачивающим героине зеркало на одеревенелое за годы рутины «Я». Из этой точки берёт исток изначально неуверенный поток самовспоминания и возвращения к себе самой, к жизни без отречения от естественных импульсов личности и принятию собственных мыслей. Усилием воли, а затем уверенной настойчивостью, героиня вплетает себя в жизнь едва знакомого искусствоведа со злокачественной опухолью – преломление смыслов и контрастность соединяемых драматургом героев размывает границы «варварства» с непреклонной тягой к искусству и элитарного сознания с пошатнувшимися ориентирами и давлением стереотипов. Двойственность восприятия, создаваемая драматургом, синтез ассоциаций, мыслей по поводу «разнополюсных» героев и личностных установок относительно культуры как таковой позволяют зрителю и читателю, если не увидеть, то очень точно почувствовать заложенную Полиной Бородиной в «Варваров» многогранность.
Обсуждение после читки, затрагивая разноглубинные аспекты понимания искусства и влияния его на героев пьесы, позволило прозвучать выросшим из реплик друг друга монологам о преображении личности и адекватности техники драматурга в решении тех или иных задач. Ниже приводим расшифровку прозвучавших в этот день высказываний.
Юлия Тупикина, драматург: Мне кажется, что какие-то линии провисают. Вот, например, непонятно, почему она просит деньги взаймы у онкобольной. Онкобольной все обычно несут деньги, а она у неё берёт взаймы. Это троллинг её, или что?
Полина Бородина, автор пьесы: Просить деньги у онкобольной – это так жизнь устроена.
Александр Вартанов, режиссёр: В этом парадокс этой сцены, в этом её прелесть вся, если не сказать гениальность! В этом парадоксе правда, и вера, и абсурд. Что я хочу сказать: речь в пьесе стилизована, и авторская речь очень хорошая. Просто блестяще сделаны сцены, начинающиеся будто из ниоткуда, из какой-то пустоты, из паузы, из какого-то бреда и заканчивающиеся на самом неожиданном месте. Но мне показалась излишне подробной, затянутой финальная сцена на кладбище. Там грандиозный перевёртыш: естественно, первое, что думаешь, – то, что это могила искусствоведа – и, повторюсь, это грандиозный перевёртыш, что Полина в этот момент закольцовывает всю историю. Колоссальная работа! Я Вас поздравляю.
Виталий Ченский, драматург: Эта линия про искусство и разговор – она главная. А всё остальное – это вспомогательные вещи и категории, потому что мне кажется, что автор одним из аспектов работы над этим текстом поставил ответить на вопрос о смысле искусства – зачем оно необходимо. И искусство нужно, чтобы справиться с горем, фактически. Иным словом, если искусства нет, и сначала мы видим, как героиня разуверилась в нём, и для неё символ чёрного квадрата – её собственная гибель, то в конце чёрный квадрат выступает, наоборот, как некая надежда. То есть это текст о смысле искусства вообще.
Василий, зритель: Есть подозрение, что пьеса об этом и была. О том, что мы все немного зажрались. (многозначительная пауза).
Голос из зала: Хорошая пьеса! Она острая, агрессивная, за душу берёт и слезу выбивает, но при этом весёлая достаточно. Поэтому я думаю, что есть, за что любить.
Юлия, зритель: Мне показалось, что тема искусства – она, конечно, очень важна, но для меня главное – это тема любви. О том, как люди притягиваются-отталкиваются друг от друга, как Солнце и Земля, как Земля и Луна, как мы находим орбиты и становимся связаны друг с другом, т.е. именно тема Варвары и Розалии. Любовь между людьми. Для меня она была на первом месте.
Евгений Казачков, арт-директор фестиваля «Любимовка», сценарист, драматург: Скажите, драматурги, критики что-то по поводу мастерства, технологии, по поводу монтажа?
Голос из зала: Отличный монтаж... Отличный монтаж.
Смех в зале.
Михаил Дурненков, драматург, сценарист, арт-директор фестиваля «Любимовка»: Ты будешь какие-то вещи переписывать?
Полина Бородина, автор пьесы: Не знаю… Не решила пока, честно.
Михаил Дурненков: Мне понравился язык, мне понравились диалоги, мне понравилось, как герои парадоксально выражают свои мысли. Вот пьеса Демченко, например, сегодняшняя: там речь как мусор, т.е. есть речь как шум – это прямо направление такое в драматургии. А есть драматургия, где речь как звон рапир. Вот «Варвары» - звон рапир. Здесь он прописан мастерски, и мне очень это понравилось. Сюжет здесь – мне кажется, это «Пигмалион». Это вечный сюжет, он много раз был сделан по-разному, и здесь он сделан оригинальным образом. Вот сравним просто героиню в начале и в конце: она же в начале не может прийти на кладбище, а в конце приходит, и там есть что-то вроде, знаете, «душа должна трудиться» - за пьесу её душа «научается» трудиться и чувствовать. Это интересная и небанальная плоскость, небанальный вектор развития героя в сюжете «Пигмалион». Относительно того, что мне кажется недостатком. Вот, учился я у Арабова, он говорил, что если есть духовная линия развития, она должна лежать на чёткой бытовой истории: чем вертикальнее рост и развитие героя, тем проще, кондовее и основательнее должна быть сбита бытовая подложка. Здесь вертикальная линия роста героини прослежена, а то, что произошло между героинями на бытовом уровне, – оно случилось за кадром. То есть, не знаю, вдвоём они, например, не удирали от хулиганов, не напились под мостом. Мне не хватило именно этой бытовой линии развития – с чего началось подключение одной героини к другой и, соответственно, способность её меняться.
Олег Лоевский, заместитель директора по творческим вопросам Екатеринбургского театра юного зрителя, основатель и художественный директор фестиваля "Реальный театр": Что делает драматургию драматургией? То, что там что-то меняется: либо меняется герой, либо мир вокруг него. Здесь меняется герой. Героиня, которая не может сформулировать, что с ней происходит после смерти нелюбимого человека. Вернее, она даже не заморачивается формулировкой, у неё просто какой-то внутренний кризис, который мы наблюдаем. Она постоянно курит. Почему? При этом смерть человека – не повод, всё – не повод. И в конце она формулирует – формулирует себя, и это есть её Путь, её изменение. Она сумела начать в себе рефлексию. Как раз ясно, почему героини соединились: Варвара пришла извиняться, это первая рефлексия, и это оценила Розалия. Она увидела в ней человека, причём человека, который может меняться. А вот дальше как раз есть нехватки – сцена «русская бедность, которая упрощает саму схему движения характера. Героиня, действительно, пришла к самому близкому человеку, когда просит деньги, а та деньги даёт через какие-то бытовые колкости к ней. Они выходят уже на одну волну как два равных человека, и в этом отношении «русская бедность», как мне кажется, не решает эту проблему. Но есть равный диалог, равный взгляд, – предшествующий шаг к посещению кладбища. Здесь открывается главная рефлексия, и здесь должна героиня измениться полностью, чтобы потом пойти извиниться второй раз – к мужу.
Елена, актриса, режиссёр: Самое важное, что есть в этой пьесе, – это её камерность. Абсолютное чувство, что я внутри, мне всё знакомо, и хоть не всё я понимаю, но это где-то рядом со мной. Важно или неважно там искусство? Оно, конечно, важно, но речь не о том, поверила ли она в него. Речь о том, что есть потерянные люди, которые сами не знают, что они делают, и, где просветы осознания всплёскиваются, там истина и есть. А вот какая она – это уже другой вопрос.
Текст: Юлия Исупова
Фото: Даша Каретникова