Этой репликой Михаил Дурненков завершает читку пьесы Юрия Клавдиева «Победоносец».
Фигура тольяттинского драматурга Юрия Клавдиева для «Любимовки» в каком-то смысле историческая. Клавдиев, Вырыпаев, братья Дурненковы, братья Пресняковы – плеяда авторов, которые за 12 лет фестиваля из начинающих драматургов превратились в классиков «новой драмы». «Ночь и туман», «Тявкай и рычи» - пьесы Клавдиева всегда случались на «Любимовке» как события. По ним можно проследить и эволюцию драматурга, и этапы становления самого фестиваля. «Как это ни странно, но мне кажется, что «Любимовка» не меняется. А я… я стал умнее что ли. 12 лет всё-таки – как три института». О себе в «Любимовке», о «Любимовке» в себе нам немного рассказал драматург Юрий Клавдиев, сразу после оглушительной читки его пьесы «Победоносец».
Юра, «Клавдиев» - это уже определённый брэнд в драматургии, и вдруг… житие святых? Что случилось?
Просто дико давно была такая задумка – хотел написать пьесу про святого Георгия, моего покровителя в христианской мифологии. Вот результат. Больше ничего в это не вкладывал.
Каждое слово в пьесе, и это чувствуется, оно очень ваше – клокотало внутри, рождалось. Что вы сейчас переживали, сидя там, в углу, в капюшоне, когда чужие люди произносили эти сокровенные ваши слова?
Нужно просто уметь отделять: это как дети. Есть ваши ожидания от детей, то, для чего вы их завели. Чтобы они были лучше, чем вы, не повторяли ваших ошибок. И тут вдруг они начинают вести себя совершенно по-другому. Даже когда они вырастают, они ведут себя, как обыкновенные люди, а не как ваши дети, от которых вы по-прежнему чего-то ждете. Есть текст, который ты написал. Ты сам можешь сколь угодно правильно или неправильно его произносить. Это только твое видение, как он прозвучал у тебя в голове. Но это вовсе не означает, что это самое верное его произношение. Нужно понимать, что текст, как только ты его закончил, живет уже отдельно от тебя. И любой человек может прочитать его так, как ты себе и не представлял. И самое главное счастье не в том, КАК он его прочитает, а в том, что он решил прочитать ИМЕННО ТВОЙ текст. Этому нужно радоваться, а не сравнивать со своим восприятием.
В сегодняшней читке остался зазор между тем, как вы это написали, и тем, как это прозвучало в актерском исполнении?
Нет, пока зазора нет, потому что рано еще говорить - это же просто читка, не спектакль. Пока это просто разведено по актерам, практически невозможно судить, каким будет будущий спектакль. Но поскольку мы с Володей Баграмовым друзья и много общаемся в процессе постановки, то про эту историю он все очень хорошо понимает.
Юра, почему вы не стесняетесь слов с большой буквы? И при этом не оставляете возможности разглядеть там хоть грамм самоиронии? Вы же об очень больших вещах говорите, откуда такая сила?
Я просто так реально думаю, и мне не стыдно. Поэтому зритель считывает не столько однозначность слов, сколько честность высказывания. Мы же, правда, разговариваем на кухнях об этих вещах. И пафосность, и масштабность этих разговоров в тот момент никого не коробит и не чувствуется чужеродной. Просто это вещи, о которых нельзя говорить другим языком. По крайне мере, я не могу.
Вы и фестиваль – вещи не разделимые. Появилась «Любимовка», появились Вы как драматург. Что за эти годы случилось с фестивалем?
Будете смеяться – с фестивалем не случилось ничего. Людей стало гораздо больше! Я помню, что на первую мою читку пришло человек 50-60. Сегодня – вы сами видите. И не потому, что это моя читка, а просто 12 лет прошло. И здорово видеть такой результат.
А что случилось с Вами?
Я просто стал умнее. Вряд ли старше, но уж точно умнее. Мои отношения с «Любимовкой» по пьесам проще проследить. Это было первое место, где я увидел огромное количество умных людей, которые были настолько добры, что согласились говорить со мной об интересных вещах и рассказали мне об этих вещах много того, чего я не знал. Эти 12-13 лет – это же как три института! Сейчас моя 12-я «Любимовка» - как оборот знаков Зодиака. Я помню свою первую… в том числе «Любимовку» (смеется). На первый фестиваль я приехал с текстом «Лето, которого мы не видели вовсе» в постановке Руслана Маликова. Тогда еще я был поражен, насколько тот текст, который просто рождается внутри тебя, как сгусток энергии, потом, через какой-то нереальный туман и состояние исступления, вдруг получается. И сколько в нем люди находят прекрасных вещей, каждый для себя. Честно, я даже не предполагал, и никто, наверное, из драматургов не предполагает, что вот так масштабно хороший текст в людях отзовется. А он отзывается. И слава Богу!
Мила Денёва
Фотоотчет с читки на официальной странице фестиваля в Facebook
Фото: Наталья Базова