О пьесе и читке «Земля Эльзы» Ярославы Пулинович

6 сентября прозвучала новая пьеса новодрамовского мастера сложных психологических откровений Ярославы Пулинович. «Земля Эльзы» – это маленькая драма большого масштаба в декорациях сельского магазина «где продают все», где несколько семейств решительно отвечают за право любить семидесятилетних Ромео и Джульетты.

Ярослава снова создает трагичный и полнообъемный женский образ главной героини – на этот раз хрупкой и изящной старухи Эльзы Александровны Блюментрост. Стержнем подробно прописанной пьесы становится ее многолетняя биография с выписанными в монологах давними забытыми историями, наболевшими и наконец, проговариваемыми.

«Земля Эльзы» - это пространство только для нее, где она еще сможет пожить и полюбить, это вычищенное драматургом местечко среди завистливых пенсионерок-подружек, жадных до денег и квартир детей, это маленький участок земли, где можно посадить «много газона» и роз, где есть чердак, где можно целоваться так, чтобы не мешали носы. Это трогательная миниатюра жизни для тех, кто эту жизнь в свои 76 лет очень полюбил и хочет экстерном научиться пожить счастливо. Как Эльза с большой семьей, не прожившая этой самой заветной семейной жизни, и Василий Игнатьевич – учитель географии, рассказывавший полжизни про моря и горы, которых в глаза никогда и не видел. Нежная и деликатная работа Пулинович с образами своих героев, с мелкими подробностями их быта как «туфли чтобы на каблучке и с бантиком», которые хочет себе Эльза, их многословные монологи, где они наспех пытаются проговорить жизнь, чтобы доказать ее не пустое существование – трогательна и сильна. Получившаяся пьеса – еще один пример крепко написанной драматургии, во многом саморежиссирующей и задающей главную здесь сентиментальную интонацию.

По словам драматурга, вся пьеса имеет живые прототипы – историю про пожилую красавицу-немку, которая в первый раз влюбилась, когда ей было за 70, Ярослава услышала от родственников и увидела в ней потенциал для нового женского образа в свою коллекцию. Всем понятная история, не удивляющая новыми формами и даже современным звучанием жизни, она кажется далекой, ярко раскрашенной, уютно-деревенской.

Еще больше похожей на старый добрый фильм про хороших и не очень людей ее сделала представленная читка в режиссуре Филиппа Лося, где красивые и молодые актеры сыграли в хрупкое чувство Эльзы и учителя географии.

Во время обсуждения зрители разделились, кто-то посчитал новую пьесу Пулинович «психологической спекуляцией» из-за выбранной темы, слишком долгой и проседающей под кипой «пыльных книг монологов», несовременной и «звучащей как новая пьеса Володина».

Пьесу уже репетируют в двух театрах, и как отметил Евгений Казачков относительно творчества Стивена Спилберга, это прекрасно, когда автору искренне нравится то же самое, что и огромному количеству людей. Во время обсуждения, была отмечена другая важная сторона этого на первый взгляд сугубо мелодраматичного текста. Украинско-польский драматург Ольга Мацюпа сказала про понятную и близкую польскому театру драму памяти и ее возможное развитие в пьесе Пулинович. Дело в том, что Эльза – русская немка, чье детство и юность сложились в военное и послевоенное время, где нормальным школьным прозвищем было «фашистка»: «Так нас и прозвали: две подружки-хорошистки, жидовка да фашистка. (Смеется) Я ни на кого не обижаюсь. Время такое было, где замужество было реальной возможностью затеряться и сменить звучную фамилию Блюментрост на Кравчук, где самой пугающей страшилкой было «пошел человек в НКВД и не вернулся».

Мария Крупник отметила, что в русском театре и вообще в русской истории затеряна и совершенно неотрефлексирована трагедия русских немцев, названных во множественном числе пособниками фашистов в военные и послевоенные годы. И если пьеса Ярославы поможет восполнить этот пробел, сможет как-то реабилитировать и проговорить со сцены эту непростую тему, то уже за это ей огромное спасибо.

Анастасия Тарханова

Фотоотчет с читки на официальной странице фестиваля в Facebook

Фото: Наталья Базова